Установка памятника
П. А. Столыпину в Москве
Фото: ИТАР-ТАСС
возложили цветы к памятнику
Петру Столыпину. 27.12.2012 года.
по материалам сайта "Правительство России"
На сооружение памятника П.А. Столыпину в Москве собрано пожертвований 1095 на сумму 27 586 639.14 руб.
Видео
Конституционный кризис 1911 г. / К.А. Соловьев
«Конституционный кризис» 1911 был связан с прохождением правительственного законопроекта о введении земства в 6 губерниях Западного края (т. е. в Белоруссии и Правобережной Украине).
Согласно воспоминаниям Н.В. Савича, этот проект был внесен в Думу по инициативе депутатов фракции октябристов. Савичу стало известно о приеме императором фракции националистов. Последние просили царя содействовать изменению системы выборов в Государственный совет от Западного края, который делегировал в верхнюю палату преимущественно представителей польского землевладения. Николай II благосклонно отнесся к пожеланию депутатов и обещал, что следующие выборы пройдут по другому избирательному закону. Савич был убежден, что аудиенция не могла иметь место без ведома Столыпина, который таким образом готовил почву для преобразований в этой сфере. В подтверждение этому вскоре в Думу было внесено предложение продлить полномочия членов Государственного совета от западных губерний, что давало бы правительству время для коррекции избирательного законодательства. В свою очередь член верхней палаты Д.И. Пихно внес законодательное предположение об изменении порядка выборов в Государственный совет от Юго-Западных и Северо-Западных губерний. Желая перехватить инициативу, октябристы в значительной мере усилиями председателя комиссии по законодательным предположениям Н.И. Антонова отклонили этот проект на самом раннем этапе его обсуждения. «Столыпин волновался и сердился: он понимал, что без помощи бюро (октябристов – Ред.) законопроект будет провален в общем собрании Государственной думы, а тогда автоматически наступит срок выборов в Государственный совет, причем обещание государя останется неисполненным» (Савич Н.В. Воспоминания. СПб. – Дюссельдорф, 1993. С. 65). Столыпин безуспешно убеждал октябристов пойти на уступки. Те, в свою очередь, напоминали премьеру, что самый логичный путь по изменению избирательного законодательства в этом регионе предполагал учреждение земства. Глава правительства категорически возражал против этого, считая, что в органах местного самоуправления Западного края будут неизбежно доминировать помещики польского происхождения, а сами земства станут орудием полонизации местного населения. В ответ на это бюро «Союза 17 октября» предложило организовать земские избирательные курии по национальному признаку, что исключило бы польскую гегемонию. Столыпин долгое время отказывался признавать эту идею. Однако в итоге его удалось убедить пойти на столь решительные преобразования.
1 июня 1910 законопроект был со значительными поправками одобрен Государственной думой. Земство, которое учреждалось в соответствии с этим проектом, должно было заметно отличаться от общероссийского. Предполагалась снизить избирательный ценз, отказаться от сословного принципа при формировании земских собраний и, главное, учредить национальные курии при избрании земских гласных – польскую и русскую, что должно было исключить численное преобладание польских помещиков в органах местного самоуправления.
Большинство верхней палаты было настроено резко отрицательно по отношению к этому законопроекту еще на ранних стадиях его обсуждения. 3 ноября 1910 комиссия Государственного совета предлагала отложить обсуждение законопроекта, так как он противоречил идее, положенной в основу всей системы местного самоуправления, согласно которой «избирательная система должна быть так построена, чтобы она давала возможность притягивать к земскому делу наиболее культурные слои местного населения» (Цит. по: Дякин В.С. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1911 гг. Л., 1978. С. 213). На заседании Группы правых Государственного совета 15 ноября 1911 было принято решение голосовать против проектировавшегося низкого избирательного ценза при формировании земских собраний.
Общее собрание Государственного совета приступило к обсуждению законопроекта 28 января 1911. И Академическая группа, и Группа центра, и правые с разных точек зрения критиковали эту правительственную инициативу. Левому крылу верхней палаты законопроект представлялся ярким проявлением националистического курса правительства, так как он ущемлял права подданных Российской империи в соответствии с их национальной принадлежностью. Для членов правой группы проект был неприемлем, так как земство в Западном крае, преимущественно формировавшееся крестьянством, в скором времени могло стать прообразом органов местного самоуправления и во всей России. С их точки зрения, задуманная реформа угрожала и благополучию дворянского землевладения, и работоспособности земских учреждений. 1 февраля 1911 г. член Правой группы И.А. Зиновьев утверждал: «Если будет ценз понижен и преобладание в земстве будет предоставлено мелким землевладельцам, оно послужит к тому, что крупные и средние землевладельцы будут решительно подавлены. По отзывам некоторых землевладельцев в особенности Минской губернии, им останется тогда только бежать из губернии» (Государственный совет. Стенографические отчеты. Сессия VI. 1910-1911. СПб., 1911. Стб. 849).
4 февраля 1911 законопроект был принят в первом чтении. 4 марта предстояло его постатейное обсуждение. В этой связи 11 февраля император беседовал с депутацией юго-западных губерний, которая ходатайствовало о скорейшем введении земства в их крае. 14 февраля император принял председателя Государственного совета М.Г. Акимова и передал ему просьбу общественности Правобережной Украины.
М.Г. Акимов, в свою очередь, сообщил лидеру правых П.Н. Дурново, что император настаивал на скорейшем утверждении законопроекта. Дурново долго не решался сообщить об этом членам объединения. Когда же он передал им свой разговор с Акимовым, большинство Группы правых выступили против каких-либо уступок правительству. «Многие указывали, что если иногда до сведения правых, как оплота традиционных основ и исконных начал, и доводились желания высших кругов, то это обыкновенно делалось более или менее близким и влиятельным лицом и потому носило частный характер. В той же форме, в какой это сделано теперь, можно усмотреть приказ» (Львов Л. К отставке П.А. Столыпина // Речь. 9 марта 1911. № 66. С. 3-4). П.Н. Дурново предложил членам свой группы голосовать против национальных курий. По его мнению, это должно было способствовать отклонению всего законопроекта. Правые составили письмо, в котором объяснялась причина неприятия предложенного к утверждению законопроекта. Его должен был доложить императора М.Г. Акимов. Однако он этого не сделал.
Инициативу взял на себя один из руководителей Группы правых В.Ф. Трепов, которому удалось получить аудиенцию у императора. Во время этой встречи Трепов убедил Николая II, что делегация Западного края, ходатайствовавшая об утверждении законопроекта, была искусственно составлена П.А. Столыпиным, чтобы дезинформировать царя о настроениях местного населения. По словам Трепова, группа лиц, представлявшихся императору, была избрана и инструктирована членом Государственного совета Д.И. Пихно, который впоследствии сам в этом признался. В ответ на это император рекомендовал членам верхней палаты голосовать «по совести», что фактически обозначало его согласие на отклонение законопроекта. Граф А.А. Бобринский записал в своем дневнике: «Рассказывают, что царь поручил Акимову просить правых голосовать за земство в западных губерниях, а потом уполномочил Владимира Трепова освободить правых от этой обязанности» (Красный архив. 1928. № 1 (26). С. 144). В Совете министров об этих переговорах ничего не знали и рассчитывали на положительный исход дела. Шурин П.А. Столыпина, лидер т. н. правого центра А.Б. Нейгардт перед голосованием заявлял, что в худшем случае статья о национальных куриях пройдет большинством в 8 голосов.
Однако 4 марта 1911 она была отклонена 92 голосами (в т. ч. и 29 правых) против 69. Многие члены думской фракции октябристов, голосовавшие за национальные курии в земствах Западного края, сочувственно отнеслись к решению верхней палаты. «Я в восторге, - говорил Н.А. Хомяков. – Голосование Совета имеет большое политическое и моральное значение. А по существу уж и говорить нечего. Курии – бессмыслица». Схожим образом высказывался и М.А. Искрицкий: «Многие из нас примут это известие с большим удовлетворением. Мы голосовали за курии по нужде, желая во что бы то ни стало дать Северо-Западному краю земство. А в то время курии были непременным условием. Теперь, когда закон придет в Думу, я уверен, что очень многие из нас будут голосовать за редакцию Государственного совета». В подтверждении этих слов Н.Н. Опочинин, в недавнем прошлом сторонник национальных курий, заявлял: «Я буду голосовать за редакцию Государственного совета. Я с местными условиями не знаком. Раз большинство признает, что курии не нужны для охраны русских интересов, я не вижу оснований вводить их» (Речь. 6 март. 1911. № 63).
5 марта 1911 П.А. Столыпин подал в отставку. 5-9 марта 1911 среди депутатов, членов Государственного совета, представителей высшей бюрократии господствовало убеждение, что отставка П.А. Столыпина будет принята в самом скором времени. Основными кандидатами на пост премьер-министра считались А.В. Кривошенин и В.Н. Коковцов, причем последний считался наиболее вероятным преемником Столыпина. Сам Столыпин писал: «Теперь два выхода: или реакционный кабинет, или бюрократический под знаменем продолжения прежней политики. По-видимому, избирается второй путь и будет назначен Коковцов – Кривошеин продержался бы дольше» (П.А. Столыпин: Грани таланта политика. М., 2006. С. 492).
Согласно сведениям Л.М. Клячко, рассматривалась кандидатура и Б.В. Штюрмера, который возвратившись из Царского Села, был убежден в своем скором назначении на должность председателя Совета министров и даже дал интервью газете «Речь», в котором охарактеризовал политическую программу будущего правительства. Однако в столичном обществе существовала уверенность, что премьер-министром будет назначен В.Н. Коковцов. Показательно, что в Петербурге на Большой Морской ул. в магазинах эстампов стали продаваться портреты Коковцова с подписью «новый председатель Совета министров».
9 марта 1911 император под давлением императрицы Марии Федоровны, вел. кн. Александра Михайловича, Сергея Михайловича, принца Петра Ольденбургского отклонил отставку премьера. П.А. Столыпин обусловил свое согласие продолжать работу в качестве председателя Совета министров выполнением ряда с требований. Во-первых, законопроект о введении земства в Западном крае должен был быть утвержден в порядке чрезвычайно-указного права. Во-вторых, лидеры правой группы, П.Н. Дурново и В.Ф. Трепов, должны были быть отправлены в принудительный отпуск, а 1 января 1912 их следовало исключить из числа назначенных к присутствию в Государственном совете. И, наконец, Столыпин должен был получить право в начале следующего года заменить 30 членов Государственного совета по назначению лицами по своему выбору. По словам С.И. Шидловского, Столыпин также попросил императора «для памяти написать условия», т. е. фактически дать письменную гарантию выполнения своих обещаний.
11 марта император принял требования Столыпина и отправил в «отпуск» Дурново и Трепова. В тот же день верхняя палата отклонила законопроект о земстве в Западном крае 134 голосами против 23. 12 марта был опубликован Высочайший указ о перерыве сессии Думы и Государственного совета до 15 марта 1911. 13 марта 1911 П.А. Столыпин принял делегации фракции октябристов в составе Ю.Н. Глебова, П.В. Каменского и М.В. Родзянко. Они убеждали главу правительства оставаться в рамках законности и не прибегать к чрезвычайным мерам. Отвечая на вопросы депутатов, премьер-министр заметил: «Я, господа, убежденный конституционалист и искренне желаю проведения необходимых реформ. Но в жизни государства бывают такие моменты, когда приходится прибегать к особо экстренным мерам, даже с уступкой собственным убеждениям» (РГИА. Ф. 669. Оп. 1. Д. 7. Л. 30 об.).
14 марта законопроект о введении земства в Западном крае был утвержден в порядке чрезвычайно-указного права в соответствии с 87 ст. Основных государственных законов. 15 марта председатель Государственной думы А.И. Гучков в знак протеста против этого решения подал в отставку. Среди октябристов ходили слухи, что Столыпин прибегнул к столь решительной мере по инициативе лидера русской национальной фракции П.Н. Балашева, который отстаивал интересы националистов – выходцев из западных губерний. По сведениям, имевшимся в «Союзе 17 октября» они были заинтересованы в учреждении земств потому, что в противном случае опасались утратить инициативу на местах и не пройти в следующую Государственную думу. «Без земства же они в нее (в Думу – Ред.) не попадут. Все это и указывает, “где зарыта собака”» (РГИА. Ф. 669. Оп. 1. Д. 7. Л. 41).
15 марта Дума, а 24 марта Государственный совет предъявили запрос П.А. Столыпину о правомерности использования 87 ст. Основных государственных законов. Премьер-министр, выступая в верхней (1 апреля 1911) и нижней палатах (27 апреля 1911), доказывал законность действий правительства, оказавшегося в чрезвычайных обстоятельствах (которые и необходимы для применения 87 ст.). По его мнению, отклонение законопроекта о введении земства в Западном крае ставило под вопрос продолжение курса кабинета министров. «Мысль правительства, идеалы правительства были надломлены… Таким образом, силою вещей постепенно¸ незаметно Россия была подведена к поворотному пункту в ее внутренней национальной политике» (Столыпин П.А. Нам нужна Великая Россия… М., 1991. С. 352). С точки зрения Столыпина, правительство было вправе отстаивать свою политическую линию, а не «продолжать корректно и машинально вертеть правительственное колесо, изготовляя проекты, которые никогда не должны увидеть света» (Там же. С. 359). Тем не менее, 1 апреля верхняя, а 27 апреля нижняя палаты признали действия правительства незаконными.
В соответствии с Основными государственными законами законопроект о введении земства в Западном крае был внесен в нижнюю палату уже во время думских каникул. Однако депутаты так и не приступили к его обсуждению. В результате указ 14 марта 1911 оставался в силе до 1917.
События марта 1911 и в особенности фактический ультиматум предъявленный Столыпиным императору предвещали скорую отставку премьер-министра. Глава правительства фактически оказался в политическом одиночестве, утратив поддержку и в Думе, и в Государственном совете, и у императора. Согласно воспоминаниям С.И. Шидловского, «Государственная дума не могла относиться к этому делу иначе, чем резко отрицательно, так как считала своим непременным долгом охранять права законодательных учреждений… Государственный совет не мог не отнестись совершенно отрицательно к такому грубому нарушению его несомненных законодательных прав, сопряженному с бесцеремонным давлением на личный его состав… Наконец, государь, конечно, никогда бы не простил Столыпину того, что он не поверил словам его, а потребовал письменного закрепления тех условий, на которых соглашался взять обратно прошение об отставке. Столыпин в этом случае, может быть, по существу был прав, но цари такого недоверия никогда не прощают. Таким образом, совершенно неожиданно для Столыпина результатом всего этого инцидента и придуманного им способа его ликвидации явилось его полное отчуждение от всех трех источников государственной власти в стране. Ни с государем, ни с Государственным советом, ни с Государственной думой он по-прежнему работать уже не мог, и весь этот эпизод надлежит считать концом его государственной деятельности. Он продолжал оставаться главой правительства, исполнять свои обязанности, но политически он являлся уже поконченным человеком, долженствующим в ближайшем будущем сойти со сцены» (П.А. Столыпин глазами современников. М., 2008. С. 171-172).
Источники: Столыпин П.А. Нам нужна Великая Россия…: Полное собрание речей в Государственной думе и Государственном совете, 1906-1911 гг. М., 1991; П.А. Столыпин: Грани таланта политика. М., 2006; П.А. Столыпин глазами современников. М., 2008.
Лит.: Аврех А.Я. Вопрос о западном земстве и банкротство Столыпина // Исторические записки. Т. 70. М., 1961; Дякин В.С. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1911 гг. Л., 1978.
К.А. Соловьев
